Версии гибели генерала Черняховского
нам пишут
просмотров 2 870
65 лет назад «случайный осколок снаряда» оборвал жизнь командующего 3-м Белорусским фронтом И. Д. Черняховского. Какого рода был этот случай?..
Иван Черняховский перед парадным строем.
Герой освобождения Беларуси Иван Данилович Черняховский был единственным из высшего советского командования, кто 16 июля 1944 года в Минске принял участие в торжествах по случаю освобождения столицы БССР. В излучине Свислочи на территории бывшего ипподрома в конце улицы Красноармейской тогда состоялся митинг и партизанский парад.
Присутствовало все белорусское руководство во главе с Пономаренко, торжество транслировалось по радио, снималось на кинопленку, газета «Правда» посвятила этому знаковому событию большой отчет.
Не будем сегодня гадать, почему Ставка не отрядила для участия в минских торжествах Жукова. Остался в истории факт: Черняховский был в тот день в Минске единственным из высшего советского командования.
В Беларуси это участие Ивана Даниловича помнят. В Беларуси это участие ценят. И мы пристрастно относимся к публикуемым сведениям о полководце.
А спустя семь месяцев Черняховский нелепо погиб в Восточной Пруссии. Официально принятая версия «от случайного осколка» в наши дни расцветает в воспоминаниях некоторых ветеранов подробностями вроде следующих: «Командующий нашим 3-м Белорусским фронтом Черняховский погиб в феврале 45-го по случайности: не послушался регулировщика и под обстрел попал».
Но существуют и другие версии.
Публикуемые далее фрагменты текстов — не есть результат моего самостоятельного архивно-документального расследования. У нас в Минске документов контрразведки СМЕРШ о гибели Черняховского нет. О каких-то иных военных событиях могу судить ответственно, потому что исследовал документы в Национальном архиве, в Центральном архиве КГБ Республики Беларусь. Но в данном случае предлагается подборка текстов, в которых нет ссылок на документы по типу «фонд-опись-дело-лист». За что купил, за то и продаю. А что делать…
Когда-нибудь в России рассекретят материалы расследования гибели Черняховского. А пока приходится читать вольные выступления на эту тему. Начало им положила статья в белорусской газете «Знамя юности» от 16 мая 1995 года под модной в эпоху гласности рубрикой «История без белых пятен»:
«Новая версия гибели генерала Черняховского
В апреле 1945 года Пакля записал в свой дневник: «…Его любили все — и вот нелепая смерть. Километров за 10–15 от передовой, где часто бывал Иван Данилович Черняховский, разорвался случайный снаряд. Большой осколок, пройдя между сидящих сзади двух адъютантов, попал генералу в спину. Ранение было смертельным. Траурный поезд из Инстербурга (Восточная Пруссия) направился в Вильнюс, который недавно освободили войска 3-го Белорусского фронта. Здесь, на центральной улице в небольшом сквере и похоронили Ивана Даниловича…»
Похороны И. Д. Черняховского в Вильнюсе, февраль 1945 г. Фото Михаила Савина с Форума в Вильнюсе
«Пакля» — шутливое прозвище Михаила Ивановича Савина, фотокорреспондента газеты Белорусского военного округа (правильное в те дни название — «Белорусско-Литовский военный округ». — С. К.) «Красноармейская правда». Михаил Савин прошел Отечественную войну, что называется, «от звонка до звонка». Объектив его фотоаппарата запечатлел И. Д. Черняховского, лежащего в гробу перед тем как генерала опустили в могилу в центре Вильнюса. Но Пакля не знал, да и не мог, наверное, знать истинных обстоятельств гибели знаменитого командующего 3-м Белорусским фронтом.
Февральским утром генерал Черняховский вместе со своими адъютантами в сопровождении охраны выехал на легковой автомашине в Ковно (Каунас). Весь фронт знал, что у Черняховского шикарный немецкий «опель-адмирал», которым командующий очень дорожил. Генерал на трофейном лимузине направлялся в расположение армейского госпиталя, где работала его «боевая подруга» — военврач медицинской службы. В Ковно славно отдохнули: было много выпивки, музыки, танцев. Утром черный «опель» уже мчал генерала со свитой на запад, в расположение штаба фронта. В дороге случилась неприятность: шофер автомашины «зацепил» идущий в направлении фронта танк Т-34. Конечно, «опель» было жалко: помяли весь передок. Рассвирепевший генерал вылез из легковушки и потребовал командира боевой машины. «Командир первой танковой разведроты старший лейтенант Савельев», — представился танкист. Очевидцы утверждают, что пьяный еще с ночи Черняховский вытащил из кобуры пистолет и тут же на месте и застрелил лейтенанта. Затем генерал сел обратно в помятый лимузин и, обгоняя танковую колонну, поехал дальше. Спустя несколько мгновений Черняховский, как это и описал в своем дневнике Пакля, был смертельно ранен осколком снаряда, который разорвался рядом с удалявшимся «опель-адмиралом». По автомашине командующего 3-м Белорусским фронтом с расстояния около 400 метров стрелял осиротевший экипаж злополучного танка… Случилось это 18 февраля 1945 года.
Наша справка: Черняховский Иван Данилович. Родился в селе Оксанина Уманьского уезда Киевской губернии (ныне Черкасская область Украины) в семье железнодорожника. Советский военачальник, в Красной Армии с 1924 года, генерал армии (1944), дважды Герой Советского Союза, с 24 апреля 1944 года — командующий 3-м Белорусским фронтом. Любимец И. Сталина.
Алесь ВЕТЕР, специально для газеты «Знамя юности».
Спустя полтора десятилетия после этой публикации о трагических событиях 18 февраля 1945 года было рассказано в блоге, который ведет военный обозреватель «Комсомольской правды» полковник Виктор Баранец:
«Как погиб Черняховский?
Мой давний знакомый — Петр (офицер запаса), человек, маниакально влюбленный в военную историю, прислал мне материал под названием «Новая версия гибели Черняховского». Автор — потомственный офицер.
У меня свое отношение к этому материалу. Оно противоречивое. Наверное, другим и не может быть, если «пробуешь на зуб» крепкую смесь из документов, показаний свидетелей и полулирических баек.
Но в любом случае, все это любопытно. Читаем текст:
«Любимец армии Иван Черняховский сказал как-то: «Не хочу умереть в постели, предпочитаю погибнуть в жарком бою».
18 февраля 1945 года войска 3-го Белорусского фронта окружили город и крепость Кёнигсберг. В тот же день в бою погиб командующий фронтом генерал армии Иван Данилович Черняховский…
Как погиб генерал? В фильме-эпопее «Освобождение» режиссёром Озеровым довольно подробно была снята сцена смерти советского военачальника. Казалось бы, что ещё добавить? Но когда начинаешь сопоставлять архивные документы, мемуарную литературу полководцев с воспоминаниями простых участников войны, натыкаешься на массу противоречий…
18 февраля 1945 года. Восточная Пруссия. Юго-западнее города Мельзак (ныне Пененжно, Польша).
…В сторону фронта по дороге мчалась две штабные машины — «Эмка» и следом за ней открытый «Виллис». Машины, не сбавляя скорости, объезжали рытвины и воронки от бомб и снарядов. При этом непрерывно гудели и мигали фарами. Принуждая водителей встречных грузовиков прижиматься к обочинам. А как же? По всему видно — высокое начальство. А с ним — шутки плохи.
Впереди показалась танковая колонна. «Тридцатьчетвёрки» растянулись километра на полтора. «Эмка» с «Виллисом» берут левее и с ходу начинают обгон. Но сигнал клаксона тает в рёве мощных танковых моторов и лязганье гусениц. Механики, сидящие за рычагами, в своих кожаных шлемофонах обгоняющих машин не видят.
Колонна занимала львиную часть дорожного полотна. Поэтому машинам приходилось ехать по самой обочине.
Один из танков, шедших в колонне, неожиданно резко взял влево. Водитель «Эмки», чтобы избежать столкновения, круто перекладывает руль. Но машина всё равно цепляет за гусеницу танка крылом. «Эмку» отбрасывает в сторону, она съезжает в кювет и заваливается на бок.
«Виллис» успевает затормозить. Из него выскакивают люди в форме офицеров НКВД. Трое бегут к опрокинувшейся машине. Четвёртый стреляет из ракетницы и останавливает танковую колонну. Танкистам приказывают выйти из боевых машин и построиться на шоссе в одну шеренгу. Никто ничего не понимает. К чему такой сыр-бор? Ну, упала машина в кювет. Ну, и что здесь такого? На фронте и не такое бывает. Чай, не трагедия…
… Оказалось, что трагедия. Из перевернувшейся машины выбирается генерал. Это генерал Черняховский — командующий 3-м Белорусским фронтом. Он рвёт и мечет. Танкисты цепляют тросом «Эмку» и вытаскивают её на шоссе. Машина вроде бы в порядке. Ехать дальше может.
Тем временем капитан-энкавэдэшник выводит в поле командира экипажа танка Т-34. Того самого, что скинул в кювет «Эмку». Говорит про измену, про работу на немцев, про шпионаж. В довершение всего обвиняет в попытке убить генерала. После этого достаёт свой ТТ и на глазах ничего не понимающего экипажа танка расстреливает командира боевой машины.
«Эмка» уже на ходу. Офицеры рассаживаются по местам. Кто в «Эмку». Кто в «Виллис». Но генерал продолжает материться. Он орёт на водителя. Потом выгоняет его взашей из машины, обозвав «хреновым выродком, не видящим, куда едет…». И сам садится за руль. Водитель устраивается сзади с адъютантом. Машины резко берут с места и исчезают за поворотом.
Танкисты стоят ошеломлённые. Не в силах произнести ни слова. Потом занимают свои места в боевых машинах. Взревают двигатели, и колонна начинает движение. Неожиданно башня одного из танков приходит в движение и поворачивается в ту сторону, куда дорога делает поворот. И где только что скрылись легковушки. Ствол изменяет угол и… пушка стреляет. Колонна как ни в чём не бывало продолжает движение…
… От места аварии «Эмка» уже отъехала довольно далеко. Неожиданно раздался свистящий звук.
— Артобстрел! — кричит адъютант. — Товарищ генерал! Берите вправо!
Взрыв. Земля дрогнула. Один из осколков пробивает заднюю стенку машины, прошивает спинку сиденья, сидящего за рулём генерала и застревает в приборном щитке.
Генерал нажимает на тормоза и со стоном падает грудью на руль…
— Николай, спаси меня, — простонал Черняховский, обратившись к своему водителю.
Потом генерал с трудом выбрался из машины. Сделал два шага и упал…
Такой рассказ несколько раз мне приходилось слышать от участников войны. В последний раз — накануне празднования 64-й годовщины Великой Победы на встрече с ветеранами. А впервые — очень давно. Ещё в школе. На уроке мужества в честь 23 февраля — Дня Советской армии и Военно-Морского флота. Классный руководитель пригласила к нам участника Великой Отечественной войны — дедушку нашего одноклассника — Андрея Сольнинцева. Сольнинцев-старший предстал пред нами при полном параде — ордена, медали. Всю войну прошёл фронтовым водителям. Совершил полторы сотни рейсов по Дороге жизни во время блокады Ленинграда. Тонул в полынье вместе со своей «полуторкой». Когда вёз в осаждённый город мешки с мукой. Потом его часть перекинули на запад. По дорогам Восточной Пруссии он тоже успел покрутить баранку. Там-то впервые и узнал о странных обстоятельствах гибели командующего фронтом. СМЕРШ и НКВД тогда лютовали. Под угрозой отправки в штрафбат об этом запрещали говорить. Потому что официальная версия выглядела совершенно по-другому — генерал погиб на поле боя как герой. От случайно залетевшего вражеского снаряда. А почему снаряд пустили со стороны нашего тыла — в такие подробности вникать не разрешалось…»
А вот еще более беллетризированная версия этой же истории про «месть советских танкистов» (Ион Деген. Война никогда не кончается):
«… Стреляющий еле выдавливал из себя слова:
— Умаялись мы. Вздремнули. А механик тихо плелся. Как вы приказали. А за нами увязался генеральский «виллис». Кто его знал? Дорога узкая. Никак не мог обогнать. А как объехал, остановил нас и давай драить. Кто, говорит, разрешил вам дрыхнуть на марше? Почему, говорит, нет наблюдения? Целый час, говорит, проманежили меня. А какой там час? Вы же сами знаете, только из леса выехали. Лейтенант, значит, виноват, мол, всю ночь в бою, устали. А тот говорит — разгильдяи! Почему, говорит, погоны помяты? Почему воротник не застегнут? И давай, значит, в мать и в душу. А лейтенант и скажи, мол, мать не надо трогать. За матерей, мол, и за родину воюем. Тут генерал выхватил пистолет и… А те двое, старшие лейтенанты, уже, поди, в мертвого выстрелили, в лежачего. А шофер ногами спихнул с дороги. Пьяные, видать.
— А вы чего смотрели?
— А что мы? Генерал ведь.
— Какой генерал?
— Кто его знает? Генерал. Нормальный. Общевойсковой.
Леша лежал ничком у обочины. Щупленький. Черные пятна крови, припорошенные пылью, расползлись вокруг дырочек на спине гимнастерки. Лилово-красный репей прицепился к рукаву. Ноги в сапогах с широкими голенищами свалились в кювет.
Я держался за буксирный крюк. Как же это?.. Столько атак и оставался в живых. И письмо от мамы. И аттестат ей послал. И в училище на соседних койках. А как воевал!
Ребята стояли молча. Плакал башнер, привалившись к броне. Я смотрел на них, почти ничего не видя.
— Эх, вы! Генерал! Сволочи они! Фашисты! — Я рванулся к танку. Как молнией хлестнуло мой экипаж. Миг — и все на местах, быстрее меня. Я даже не скомандовал.
Взвыл стартер. Тридцатьчетверка, как сумасшедшая, понеслась по дороге. «…»
«Виллис» проскочил перед нашим носом. Я даже смог разглядеть этих гадов. Где-то мне уже встречалась лоснящаяся красная морда генерала. А эти — старшие лейтенанты! Что, испугались, сволочи? Страшно? Ишь, как орденами увешаны. В бою, небось, не доживешь до такого иконостаса. Пригрелись под генеральской жопой, трусы проклятые! Страшно, небось, когда гонится за вами танк? Даже свой. В экипаже вас научили бы прятать страх на самое дно вашей подлой душонки! «…»
— Заряжай!
— Есть, осколочный без колпачка! «…»
Спокойно. Все вопросы потом. Чуть-чуть выше кузова. В промежуток между старшими лейтенантами. Я довернул подъемный механизм. Вот так. Пальцы мягко охватили рукоятку. Спокойно. Раз. Два. Огонь!
Откат. Звякнула гильза. Рукоятка спуска больно впилась в ладонь.
Вдребезги!
А я все еще не мог оторваться от прицела. Казалось, то, что осталось от «виллиса», всего лишь в нескольких метрах от нас.
Тусклое пламя. Черный дым. Груда обломков. Куски окровавленной человечины. Сизый лес, как немецкий китель.
Пусто. Тихо. Только в радиаторах клокочет кипящая вода.
1957 г.»
«…за командующего фронтом тов. Сталин (кровавый злыдень по мнению большинства участников форума) стер бы в порошок весь этот полк вместе с танками. И не думаю, что СМЕРШ замял это дело из-за того (если бы это и было), что шлепнули какого-то лейтенанта. Судя по всему, материалов расследования никто не видел, а в такой большой компании, которая была на месте гибели, кто-нибудь бы да прокололся… Гибель командующего фронтом без расследования бы не обошлась. Этим должна была заниматься военная прокуратура, и им наср@ть на СМЕРШ, кто-то ведь должен и СМЕРШ расстреливать…»
Вновь скажем о главном. Когда-нибудь в России рассекретят материалы расследования гибели Черняховского. А пока приходится читать выступления вроде тех, которые процитированы выше.
Источник: naviny.by
Считаете статью правильной? Нажмите
-
славянка
18.02.2010 22:35
Дело рук Берии, наверно.
-
Александр
20.02.2010 15:46
Никогда не считал генералов героями. Кто такой героический генерал? Успешный генерал? Победный генерал? ЭТО ЧЕЛОВЕК, ВЫПОЛНИВШИЙ ПРИКАЗ И ДОБИВШИЙСЯ ПОСТАВЛЕННЫХ ЦЕЛЕЙ. Это человек, угробивший тысячу врагов чужими руками и потративший на эту тысячу — три тысячи своих солдат. А кто их считает? Он же не сам взял в руки автомат и крошил врагов в окопах, блиндажах… Ему считать потери? Это они в фильмах такие сердобольные. А так — такие же уроды
как и всякий, кто имеет чуть власти и не несет никакой ответственности. Смерть это не ответственность. Пожизненная каторга до полного истощения — вот это ответственность.
-
Тат Алуф
20.02.2010 16:30
Задача полководца выполнить поставленную задачу как можно малыми потерями. И тем меньше потерь, чем больше искусство полководца. При этом конечно тут никакого подвига нет, ибо это его рабата. Мало того что он исполняет свой долг перед государством он ещё и получает за это зарплату. Его для этого и учат. Именно поэтому в Армии Обороны Израиля, чем выше звание и должность военнослужащего, тем труднее получить награду. Ибо награду дают за подвиг, а за не выполнение долга. Выполнять долг и грамотно командовать войсками это обязанность военачальника, а за правильное выполнение обязанностей не награждают. Это человек должен делать и без награды.
-
КАК...
1.05.2010 02:32
История Великой Отечественной войны знает немало тайн. Некоторые тайны со временем перестают быть таковыми, благодаря усилиям ученых, введению в научный оборот новых документов или снятию грифа «Секретно» со старых.
Но самой неизвестной страницей войны остается страница о взаимоотношениях военначальников. Разумеется, они не были такими идилличискими, как это описано в некоторых мемуарах.
Не будем забывать, что хотя они все и делали общее дело, но как професссионалы они были конкурентами. И очень ревниво относились к славе других. К присваемым званиям и наградам.
Изредка это глухо пррывается в мемуарах: «Наша армия (дивизия, корпус, фронт) уже вырвалась на оперативный простор, а сосед справа (слева) безнадежно отстал (застрял) у переднего (самого) края обороны и сильно тормозил (сдерживал) неукротимый (победный) темп нашего (общего) наступления».
Все-таки, такие или подобные фразы встречаются в воспоминаниях. Знающий человек, конечно, разберется, кто этот сосед справа (слева). Ну, а незнающий? Так же не для него это все писалось.
В этой конкурентной борьбе применялись различные методы. Мы не будем говорить о доносах, которые буквально захлестнули Красную армию начиная с середины 30 — ых годов. Это тема отдельного большого исследования.
Но некоторые методы устранения конкурентов отличались особой жестокостью. Мы начнем издалека и подробно рассмотрим действующих героев, мотивы их действий и сами действия.
Начнем мы, пожалуй, с самой известной фигуры Великой Отечественной войны — с маршала Жукова Георгия Константиновича.
Жуков Как известно, Г. К. Жуков был с января по июль 1941 года начальником Генштаба и зам. наркома обороны СССР. Это им издана знаменитая директива: «не поддаваться на провокацию и не открывать огонь». И, как известно, она неукоснительно выполнялась и до, и 22 июня 1941 года, что привело к громадным потерям.
И только Командующий ВМФ СССР адмирал Кузнецов не выполнил приказ Г. К. Жукова и, вопреки ему, привел флот в боевую готовность. Вся артиллерия флота и на Черном море, и на Балтийском встретила самолеты немцев, как и положено — огнем.
Более того, флот даже сбил несколько самолетов и защитил тогда Севастополь и Кронштадт от бомбардировок. То есть, в самый тяжелый день войны флот не только не понес потерь, но даже нанес ощутимый урон противнику. Не поддался панике и остался полностью управляемым и готовым к борьбе.
На фоне полностью деморализованых сухопутных войск и разгромленной авиации, сохраненный и боеспособный флот показывал несостоятельность Г. К. Жукова, как начальника Генштаба. И Г. К. Жуков этого флоту не простил.
Отсюда и не очень умное использование флота. Как известно, в оперативном управлении флот подчиняется армии. Отсюда и вмерзшие в лед Финского залива Балтийские линкоры. Отсюда и использование на Черном море военных кораблей, как грузовых и пассажирских. Отсюда и потеря всех боевых кораблей Черноморского флота к 1944 году. При этом надо учесть, что немецких боевых кораблей на Черном море не было.
А после войны, в 1956 году Адмирала флота Советского Союза Кузнецов был понижен в звании до вице-адмирала и снят с должности главкома ВМФ и 1 — го зам. министра обороны СССР.
А министром в то время был Г. К. Жуков. И повод, формальный, был — гибель линкора «Новороссийск». (Хотя трудно представить кому в 1955 году нужен был старый, постройки 30 — ых годов итальянский линкор. А для Черноморского флота он, скорее был тяжелой обузой и, который, буквально навязали флоту в Кузнецов счет репараций).
Долго Маршал Советского Союза Г. К. Жукова охотился за Адмиралом флота Советского Союза Н. Г. Кузнецовым и через пятнадцать лет достал.
Нет, адмирал Кузнецов не был конкурентом Г. К. Жукова. Но он был живым напоминанием бездарности Г. К. Жукова на посту начальника Генштаба, а это, согласитесь — неприятно.
А с прямыми конкурентами Г. К. Жуков расправлялся более жестоко и кровожаднее.
Как известно битва и победа под Сталинградом являются переломными для Великой Отечественной войны. Это, как сказали бы математики, точка перегиба, после которой функция меняет знак. Изменения, которые произошли после Сталинграда вряд ли можно измерить. В армии изменилось все, вплоть до формы одежды. Да и во время Сталинграда армия стала другой. Кстати, тогда и зафиксирован первый огневой контакт между частями НКВД и подразделениями армии. Сам этот факт говорит о многом.
И после Сталинграда в армии введено единоначалие.
Г. К. Жуков имел к Сталинграду лишь косвенное отношение. Сейчас уже трудно, в деталях, узнать, как и почему это произошло, но это — факт!
А Сталинград сделали такие люди, как командующие фронтами А. И. Еременко, К. К. Рокоссовский, Н. Ф. Ватутин, командармы Ф. И. Толбухин, И. М. Чистяков, П. И. Батов, И. В. Галанин, В. И. Чуйков и огромное множество других командиров и солдат. А координировал действия фронтов на всем протяжении Сталинграда генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов, который был представителем Ставки Верховного главнокомандования.
Н. Н. Воронов интересная фигура в Красной Армии. Во-первых непосредственное участие во всех вооруженных конфликтах на територии СССР. И за границей (Испания, 1936 — 1937 гг. Монголия, Халхин-Гол, 1939 г.). Во-вторых высокая образованность и интеллигентность, присуствие на маневрах иностранных армий. В-третьих человек, которому доверял и которого уважал И. В. Сталин. И не только прислушивался, а внимательно слушал.
Воронов Говорят, что выражение «Артиллерия — бог войны» родилось у Сталина, который очень любил четкие и краткие формулировки, после нескольких бесед с Н. Н. Вороновым.
И последнее, самое главное. Н. Н. Воронов — артиллерист со стратегическим мышлением. Он — единственный командир рода войск, который осуществлял координацию действий общевойсковых командиров такого высокого ранга, как командующий фронтом.
И вот февраль 1943 года. Блистательно завершена операция «Кольцо». Впервые окружена и разгромлена мощная группировка противника. В плен взято около 100.000 солдат, офицеров и генералов. И даже один фельдмаршал!
В Германии траур. На устах людей всего мира слово «Сталинград». И Сталин доволен — теперь его имя оcтанется в веках, благодаря этой выдающейся военной операции.
(Кстати в это же время бездарно и с большими потерями провалено Ржевское наступление под непосредственным командованием Г. К. Жукова.)
И Н. Н. Воронов на вершине славы он уже маршал артиллерии и впереди блестящая карьера, может быть зам. Главнокомандующего, а потом министр обороны?
Но на пустой проселочной дороге, в глубоком тылу машина маршала вдруг теряет управление, летит в кювет и переворачивается. Буквально несколько секунд назад тут прошел БТР охранения и ничего. А машина маршала попала в аварию!
Н. Н. Воронов был доставлен в госпиталь, а аварией занялся Особый отдел Сталинградского фронта. Особые отделы — это отдельный, очень специфический вид войск, осуществляющий, охранные, карательные, следственные и, иногда, судебные функции и входящий в НКВД. А непосредственно работой Особых отделов руководил зам. наркома НКВД СССР, кавалер орденов Суворова I — ой и II — ой степени и ордена Кутузова I — ой степени, генерал-полковник В. С. Абакумов, приговоренный к расстрелу в 1954 году за вредительство, совершение терактов и участие в контрреволюционной организации. Прошу вас, читатель, запомнить эту фамилию, она нам еще встретится.
Следствие по делу об аварии вел старший лейтенант Государственной Безопасности Кривошапкин Ю. С. Дело это небольшое и недлиное. Начал старший лейтенант, естественно, с шофера. Отмечено, что за два часа до поездки шофер пообедал и принял, недавно введеные, положенные наркомовские 100 гр. И больше про шофера ничего: ни классность, ни стаж, ни время наезда на этой машине. Все это старшего лейтенанта ГБ не интересует.
Привлекает внимание следующая фраза из следственного дела: «Совешенно не представляется возможным во фронтовых условиях провести техническую экспертизу изношенности тормозных колодок и состояния колонки рулевой тяги» (так в тексте).
Интересно, почему внимание привлекла только рулевая колонка? Но Кривошапкин Ю. С. все-же оказался человеком. Виновником происшествия был объявлен шофер, которого предлогалось перевести в строевые части и отправить на передовую. Что, наверняка и было сделано.
На первой странице дела размашистым почерком В. С. Абакумова наложена резолюция «Ознакомлен», дата и подпись. Как видно из записей, на следующий день дело сдано в архив. И все.
А что же маршал артиллерии Н. Н. Воронов? А у него после аварии и госпиталя каръера не задалась. Нет, конечно, он стал Главным маршалом артиллерии и, теоретически, командовал всей артиллерией Красной армии. Но решать оперативные задачи такого масштаба ему уже не пришлось. И снова главным представителем Ставки во всех крупных операциях стал Г. К. Жуков.
Но к 1945 — му году у Г. К. Жукова появился новый опасный конкурент.
Черняховский Иван Данилович — генерал армии, командующий войсками 3-го Белорусского фронта.
Биография Черняховского проста, но удивительна! Родился в 1906 году. Великую Отечественную войну встретил командиром танковой дивизии в звании полковника. В 1941 его дивизия (одна из очень немногих!) организованно отходила (не бежала!) под ударами немцев, чем и сохранила себя, как боевая единица, хоть и изрядно потрепанная.
Черняховский Может быть поэтому в середине тяжелого 1942 года полковнику Черняховскому И.Д. присвоено звание генерал-майор. А в это время награды и звания давались очень скупо. Особенно — генеральские.
Ну а дальше, после Сталинграда, когда начались победы, генеральские звания И.Д. Черняховскому присваивались с частотой, феноменальной даже для военного времени. В феврале 1943 года — генерал-лейтенант. В марте 1944 года — генерал-полковник. В июне 1944 года — генерал армии.
Но это же не абстрактные звания. С июня 1942 года командир танкового корпуса. С июля 1942 года — командующий армией. С апреля 1944 года — командующий войсками Западного фронта, потом — 3-го Белорусского фронта.
За два года от полковника до генерала армии, от командира дивизии до командующего фронтом! По-моему в Советской Армии аналогов нет!
И Сталину талантливый и молодой И. Д. Черняховский внушал определенные симпатии. Он видел в нем молодую смену, идущую на замену таким «старикам», как Жуков или Тимошенко. Эта молодая поросль не знала Сталина в Гражданскую войну, ее почти не коснулись репрессии тридцатых годов, как, например, Рокосовского или Марецкого, у них был один кумир и не было вредных (для Сталина) воспоминаний.
И, естественно, все назначения и все звания, присваемые Черняховскому, проходили с участием Сталина. Без его участия вообще мало что проходило.
Как известно, в разговоре Сталин называл дивизии по номерам, а армии и фронты фамилиями командующих. И за каждой фамилией стояли лично знакомые Сталину, люди. И наверняка И. Д. Черняховский представлялся Сталину в июне-июле 1942 года, в связи с предстоящим назначением на пост командующего 60 — ой армией. Вот тогда-то Сталин отметил и выделил для себя И. Д. Черняховского. Но несомненно то, что и раньше Сталин пристально следил за ним. Иначе на армию бы не поставил.
Но перенесемся сразу в начало 1945 года. Командующий 3-го Белорусского фронта, генерал армии И. Д. Черняховский под Кенигсбергом и готовится к штурму города. Ему уже сообщили, что на 23 — е февраля ему будет присвоено звание маршала. Таким образом он попадает на самый верх командной элиты СССР. Самый молодой маршал! И по всем данным — самый перспективный, если у маршала бывают перспективы. Бывают, но только одна! Министр обороны!
Но И. Д. Черняховский нерадостный. Близкие, друзья и коллеги отмечают нахмуренную сосредоточенность И. Д. Черняховского в январе-феврале 1945 года. Что он предчуствовал, о чем он тогда думал мы уже никогда не узнаем, но думы эти были невеселые.
И вот 18 февраля, ранним утром И. Д. Черняховский выехал на позиции, чтобы проверить подготовку частей фронта, солдат и командиров к предстоящей операции. И на фронтовой рокаде позади машины командующего разрывается снаряд. И. Д. Черняховский ранен осколком одиночного снаряда и вечером умирает во фронтовом госпитале.
На фронте затишье и по фронтовым сводкам на этом участке не было никаких артиллерийских обстрелов в течение двух суток до рокового выстрела и в течение полутора суток после. Один снаряд за 80 часов! И — в машину командующего!
Следствие по делу об убийстве И. Д. Черняховского ведут органы НКВД. И здесь мы снова сталкиваемся с нашим старым знакомым В. С. Абакумовым. Теперь он возглавляет ГУКР Смерш. Совсем другое ведомство. Хоть и родственное, но вряд ли дружественное. Но В. С. Абакумов в это время еще и уполномоченный НКВД на 3-ем Белорусском фронте.
И он оставляет без внимания странный пассаж из следственного дела, который наводит на размышления. Вот он: «По картине выброса осколков снаряда, по размеру и форме воронки нельзя точно определить траекторию, калибр и вид снаряда». Что значит: «Точно определить траекторию»? С немецких позиций, на этом участке дорога не просматривается. Выстрел был сделан вслепую. Да и какая разница с какой точки немецких позиций был выпущен снаряд? Или… Что хотел сказать следователь?
Мы знаем, что осколок, которым был ранен И. Д. Черняховский, пробил корпус машины, а затем спинку сиденья. Множество других осколков осталось на месте разрыва снаряда. Но эта фраза, практически, закрывает дело, особенно, если подойти к делу формально и абсолютно ничего не расследовать.
Снова размашистым почерком В. С. Абакумова наложена резолюция «Ознакомлен» и дело направлено в архив.
А командующий 3-м Белорусским фронтом, генерал армии И. Д. Черняховский похоронен в Вильнюсе. В городе, который незадолго до рокового снаряда, его фронт освободил.
А теперь рассмотрим фигуру В. С. Абакумова. Молодой, красивый щеголь и мастер спорта по самбо, который лично избивал подследственных на допросах и начальник Управления особых отделов. Кстати, карьера В. С. Абакумова в органах, хотя и не такая блистательная, как у И. Д. Черняховского на фронте, но тоже впечетляет. В 1932 г. практикант отдела ОГПУ,а в 1941 г. уже зам. наркома внутренних дел СССР!
Он познакомился с Г. К Жуковым во время совместной работы над проектом директивы №169 НКВД о создании заградительных отрядов в тылу Красной Армии.
Абакумов А еще В. С. Абакумов очень не любил своего шефа Л.П.Берия и всегда хотел его «сьесть». А этого очень хотелось и Г. К Жукову, который очень опасался Л.П.Берия. А В. С. Абакумов нуждался в Г. К Жукове, который во время войны, несомненно, был первой после Сталина фигурой и помог В. С. Абакумову стать начальником Смерша и выйти из под начальства Л.П.Берия. Так, что на некоторое время личные интересы Г. К Жукова и В. С. Абакумова могли совпасть и привести к сотрудничеству.
Но после войны, естественно, все изменилось. И уже В. С. Абакумов, министр МГБ, докладывает Сталину об обыске на даче Г. К Жукова и о найденных там тысячах единиц трофейных ценностей: золотых изделиях, драгоценостях, мехах, посуде, картинах, коврах и гобеленах… (Интересно, кто это все привез маршалу?). И маршал Жуков Г. К. назначается командующим Уральским округом.
А в 1951 году В. С. Абакумов был арестован по обвинению в сокрытии «сионистского заговора» в МГБ СССР. Другим не меньше него хотелось порулить. И донос, написанный его подчиненным М.Д. Рюминым (Митькой), явился вполне достаточным основанием для ареста. Но В. С. Абакумов сидит под следствием до 1954 года. Уже умер Сталин, расстрелян бывший шеф В. С. Абакумова — Л.П.Берия, расстрелян доносчик М.Д. Рюмин. К власти приходит Н. С. Хрущев, а Г. К Жуков теперь 1-й зам. министра обороны (тогда эта должность называлась 1-й зам. военного министра). И тогда, в 1954 году состоялся суд над В. С. Абакумовым. Суд приговорил его к расстрелу и на следующий после суда день, он был расстрелян.
А на следующий 1955 год Г. К Жуков стал министром обороны. Наконец — то.
Вы можете обсудить эту статью на форуме
